Этот бесконечно глупый концерт на открытии шел уже больше часа, я достал телефон и написал Кире что-то вроде: "Я скучаю, как жалко, что вы не приехали... Буду спиваться". Кира позвонила, и мы договорились непременно встретиться в Москве.

На сцену вышли девушка с гитарой и юноша с флейтой. "Очередная самодеятельность" - подумал я и уже готовился покинуть зал, чтобы лучше уж подышать вечерним чебоксарским воздухом.

Группа "Немного Нервно" - прокричала ведущая концерта в микрофон.

"Дурацкое название" - подумал я.

"Стекла треснули, стекла брызнули..." - я внимательно посмотрел на сцену.
"Но я отдаю тебе ключи от города, город не пережил блокады, город становится облаками..." - продолжала петь девушка.
- Классно поет, - реагировали соседи. - И правда, классно, - подумал я.

Я подошел к солистке - Кате - после выступления и зачем-то сказал, что она поет очень здорово, ну прямо как Сурганова. Какая к черту Сурганова? - ругал я себя потом. Что за штамп - если грустная девушка с гитарой - значит, Сурганова. Совсем ведь не похожи.
Наутро я купил диск, который продовали ребята, попробовал дунуть в флейту и ждал концерта.

В тот день я отменил традиционный вечерний коньяк портвейн, чтобы задержаться на их концерт.
Стоп. Чуть раньше в столовой ко мне подошли девушки: "Они хотят по 30 рублей за концерт брать. В условиях лагеря - это бред! Мы не пойдем из принципа". Я согласился, что это не совсем нормально для лагеря, хотя в целом мне, как и им, было абсолютно наплевать и на эти 30 рублей и на какие-то принципы. Я бы пошел.
Я сказал об этом разговоре парню с флейтой - Роме. У Ромы, удивительно приятная манера говорить - из него получился бы хороший депутат, хотя.. Врать таким голосом, наверное, сложно. Поэтому вместо политики лучше играть на флейте.

...Вместо платы за вход на сцене появился мешок, в который можно было добровольно сложить пожертвования.

Ладно, вступление затянулось. Пели классно. Такой уровень текстов в 20-летнем возрасте - это серьезная заявка на известность. Скажу так: на Чартовой Дюжине, на которой я был в этом году, были музыканты, которые понравились мне значительно меньше.
Она - молодая и с горящими глазами, и в таких глазах я вижу красоту девушки - умной и сильной, но с нежным голосом и хрупкой внешностью. У нее легкий украинский акцент, который пропадает, когда только она начинает петь. Я не разбираюсь в тонкостях вокала, но мне нравится, как она играет голосом. Между песнями она говорила с залом - неуверенно, но обаятельно.
Мне почему-то было обидно, что на этот концерт пришло так мало людей. И пускай любой музыкант скажет мне, что лучше, "чтобы лишних людей здесь не было" - не верю! Любой музыкант хочет видеть лица тех, для кого поет. Иначе - зачем?
Она - такая, какой я хотел бы видеть молодость - легкость мыслей, ясность слов, бесшабашность поступков и равнодушие к тому, что ничего не значит. Я смотрел на нее и видел ту молодость, которую я не прожил и не проживаю, в побеге за карьерой, которую не проспал в палатке и не проехал автостопом. И от этого было немного грустно. Я бы все бросил, но я не умею играть на гитаре и вряд ли когда-нибудь научусь.
Потом вбежал Стас и попросил сыграть "Ты и твои женщины". Я проникся. Я растворился в этой песне. Я снова думал о молодости и бесшабашности, о ясносте мыслей и простоте слов. Стас ушел.
"Ключи от города! Ключи от города!" - взмолился зал. Мне уже было почти все равно, что они поют, лишь бы пели.
В ней хиппи и буддист. В общем-то это рядом, в одном отношении к жизни. В этих афоризмах, которые она читала между песнями.
Я высыпал бумажник в мешок, и пошел пить портвейн. Но вместо портвейна захотелось просто смотреть на Волгу. И спать.

На втором концерте, перед дорогой домой, я понял, что они поют - они поют сказки! Сказки про Ирландию, в которой падает снег, про войну, которая когда-нибудь обязательно закончится, про метафизическую блокаду и Сибирь, в которой можно так хорошо играть фолк.

Вы играете сказки! - сказал я Роме. Он улыбнулся.
Но сказки кончились и мы уезжали по домам.
Диск дома звучал совсем не так. Лайвы - они обычно лучше. Тем более, если слышать своими ушами.

отсюда